История приема Джейн Остин

Справочная информация

Джейн Остин прожила всю свою жизнь как часть большой и близкой семьи. Ее семья была в нижней части английского дворянства. Постоянная поддержка ее семьи была очень важна для развития Остин как писательницы. Например, Остин прочитала своей семье первые черновики всех своих книг. Таким образом, она получила поддержку и помощь. Фактически, именно ее отец впервые попытался напечатать ее книгу. Остин училась писать с самого детства до 35 лет. За это время она экспериментировала с различными литературными формами. Это включало в себя эпистолярный роман (роман в письмах), который она пыталась и не любила. Она написала и пересмотрела три важных романа и начала четвертый. Когда "Чувство и чувствительность" (1811 г.), "Гордость и предрассудки" (1813 г.), "Мэнсфилд-парк" (1814 г.) и "Эмма" (1815 г.) вышли в печати, она стала успешной писательницей.

Однако в начале девятнадцатого века написание романов было нелегким делом для женщин. Это было потому, что это сделало их знаменитыми. Это также заставило людей думать, что они не женственны. Поэтому, как и многие другие писательницы, Остин тайно публиковала свои книги. Со временем, однако, ее писательство стало открытой тайной среди аристократии. Во время одного из ее визитов в Лондон, принц-регент пригласил ее к себе домой. Библиотекарь показал ей окрестности и сказал, что регент очень любит ее книги. Библиотекарь добавил, что "если у мисс Остин будет еще какой-нибудь роман, она вполне может посвятить его Принцу". Остину не понравился принц, который потратил много денег. Она не хотела следовать этому предложению. Тем не менее, ее друзья убедили ее следовать ему. Поэтому Эмма была посвящена ему. После этого Остин отказался от предложения библиотекаря написать исторический роман о браке дочери принца.

В последний год своей жизни Остин пересмотрела аббатство Нортэнгер (1817 г.) и написала "Убеждение" (1817 г.). Она также начала писать еще один роман, который позже получил название "Сандитон". Она не смогла закончить его до своей смерти. Остин не успела увидеть Аббатство Нортангер или Убеждение через прессу. Тем не менее, ее семья опубликовала их как одну книгу после ее смерти. Ее брат Генри включил в нее "Биографическое уведомление об авторе". Эта короткая биография заставила людей думать об Остин, как о тихой тете, которая писала в свободное время. "Ни надежда на славу, ни прибыль не смешивались с ее ранними мотивами (целями) ... [С]о многом она сошла с ума от пресловутости, что никакое накопление славы не вызвало бы (не создало) бы ее, если бы она жила, прикрепить (прикрепить) ее имя к любым произведениям ее пера... на публике она отвернулась от любых намеков на персонаж писательницы.". Тем не менее, Остин в своих письмах проявляет волнение по поводу печатания книг. Её также интересовало, сколько денег заработают книги. Остин была профессиональным писателем.

Работы Остина отличаются реализмом, кусающимся социальным комментарием и умным использованием свободы косвенного высказывания. Они также отличаются бурлеском и иронией. Они критикуют романы о чувственности второй половины XVIII века. Они являются частью перехода к реализму девятнадцатого века. Как объясняют Сьюзан Губар и Сандра Гилберт, Аустен смеялся над "любовью с первого взгляда, превосходством (первостепенным значением) страсти над всеми другими эмоциями и/или обязанностями, рыцарскими подвигами героя, уязвимой чувствительностью героини, провозглашенным (объявленным) безразличием влюбленных к финансовым соображениям, жестокой грубостью родителей". Истории Остина, хотя и комические, сосредоточены на том, как женщины зависят от замужества, чтобы обеспечить свое социальное положение и экономическую безопасность. Ее также волнуют моральные проблемы, как и Самуэля Джонсона, который оказал на нее сильное влияние.

Остин подписала свою первую печатную книгу как "От леди".

1812-1821: Индивидуальные реакции и современные обзоры

Книги Остина быстро стали модными. Особенно понравились аристократам, которые любили устанавливать моду и вкус дня. Генриетта Понсонби, графиня Бессборо, написала о чувствах и чувствах в письме к другу. Она сказала: "Это умный роман.  ...он заканчивается глупо, меня это очень забавляет". 15-летняя дочь принца-регента, принцесса Шарлотта Августа, сравнила себя с Марианной Дэшвуд. Она заметила: "Я думаю, что Марианна и я очень похожи в расположении духа, что, конечно, я не так хороша, та же безрассудство, и т.д.". Гордостью и предрассудками наслаждался Ричард Шеридан, человек, который писал пьесы. Он сказал другу "немедленно", потому что это "была одна из самых умных вещей", которые он когда-либо читал. Анна Милбанке, будущая жена лорда Байрона, написала, что "я закончила Роман под названием "Гордость и предрассудки", который, как мне кажется, является очень превосходным (хорошим) произведением". Она добавила, что "это самая вероятная выдумка, которую я когда-либо читала" и стала "в настоящее время модным романом". Вдовствующая леди Вернон сказала другу, что Мэнсфилд-парк - это "[не] большая часть романа, скорее история семейного праздника в стране, очень естественная". Леди Энн Ромилли сказала своей подруге, писательнице Марии Эджворт, что "[Мэнсфилд-парк] был довольно широко восхищался здесь". Позже Эджеворт сказал, что "нас очень развлекали в Мэнсфилд-Парке".

Высшему обществу нравились и одобрялись романы Остина. Тем не менее, они получили мало отзывов, пока она была жива. Их было два - "Чувство" и "Чувствительность". Гордость и Предрассудки получили три. Мэнсфилд Парк не получил ни одной. Семь для Эммы. Большинство отзывов были краткими, осторожными и одобряющими. Они в основном были сосредоточены на моральных уроках ее книг. Брайан Саутэм пишет об этих рецензентах: "Их задача состояла лишь в том, чтобы предоставить краткие (короткие) уведомления, дополненные цитатами, в интересах (хороших) читательниц, составляющих свои библиотечные списки, и заинтересованных только в том, чтобы знать, хотят ли они книгу за ее историю, ее характеры и нравственность".

Известный писатель Уолтер Скотт написал самый длинный и глубокий из этих отзывов. Издатель Джон Мюррей попросил его написать рецензию на Эмму. Эмма вышла в печати (не говоря уже о том, кто писатель) в мартовском номере "Ежеквартального обзора" за 1816 год. Используя рецензию как способ похвалить роман, Скотт высоко оценил работы Остина. Он высоко оценил ее умение копировать "с натуры, как она действительно существует в обычной жизни, и представлять читателю ... правильное и поразительное изображение того, что ежедневно (каждый день) происходит вокруг него". Современный ученый из Остина Уильям Гальперин отметил, что "в отличие от некоторых светских читателей Остина, которые признали ее расхождение (отличие) от реалистичной практики, как это было предписано и определено в то время, Уолтер Скотт, возможно, был первым, кто установил Остина в качестве реалиста par excellence". Скотт писал в своем частном журнале в 1826 году об Остине. Позднее это стало широко цитируемым сравнением:

Также прочтите еще раз и в третий раз, по крайней мере, очень тонко написанный роман мисс Остин "Гордость и предрассудки". Эта молодая леди обладала талантом описывать вовлеченность и чувства и характеры обычной жизни, что для меня является самым замечательным, с чем я когда-либо встречался. Штамм Большого Боу-вау, который я могу сделать сам, как любой сейчас, но изысканный штрих, который делает (делает) обычные вещи и персонажи интересными из правды описания и чувств, отрицается для меня. Как жаль, что такое одаренное существо умерло так рано!

Аббатство Нортангер и Убеждение были опубликованы вместе в декабре 1817 года. Они были рецензированы в "Британской критике" в марте 1818 г. и в "Эдинбургском обозрении" и "Литературных изданиях" в мае 1818 г. Рецензент Британской критики считал, что большое использование реализма Остином было доказательством ограниченного воображения. Рецензент для Эдинбургского обзора думал иначе. Он похвалил Остина за ее "безупречное изобретение". Он также был доволен рассказами Остин, потому что они смешивали знакомые сцены с удивительными поворотами. Ученые Остин отмечали, что эти ранние рецензенты не знали, что делать с ее работами. Например, они неправильно поняли, как она использовала иронию. Рецензенты считали, что Чувство и Чувствительность и Гордость и Предрассудки были истории о добродетели преодоления порока.

В ежеквартальном обзоре 1821 г. вышел еще один обзор. Ричард Уэйли был английским писателем и богословом. Он опубликовал самый серьезный ранний обзор творчества Остина. В последнее время сравнил Остин и великих писателей, таких как Гомер и Шекспир с благосклонностью. Он высоко оценил драматическое качество ее рассказов. Он также сказал, что роман является настоящим, респектабельным жанром литературы. Он утверждал, что творческая литература, особенно повествовательная, очень ценна. Он даже сказал, что они важнее истории или биографии. Когда это было хорошо сделано, как и произведения Остина, Whately сказал, что романы пишут о человеческом опыте, который читатель может извлечь из него уроки. Другими словами, он верил, что это морально. В последнее время он также обратил внимание на положение Остин как писательницы. Он писал: "Мы подозреваем, что одна из великих заслуг мисс Остин [sic] в наших глазах, то понимание, которое она дает нам об особенностях женских характеров". ... Ее героини - это то, чем должны быть женщины, хотя никогда не удается заставить их признать (признать) это". Лучшей критики в адрес Остин не было до конца девятнадцатого века. В последнее время и Скотт начал викторианскую эпоху смотреть на Остина.

Прозаик Уолтер Скотт похвалил Остина за "изысканный штрих, который делает обычные вещи... интересными ".


В 1816 году редакторы журнала "Новый месяц" отметили публикацию Эммы. Однако она не считала его достаточно важным для рецензирования.

1821–1870: Мало кто из деятелей культуры

У Остин было много читателей, которые любили и уважали ее в девятнадцатом веке. По словам критика Иэна Уотта, им нравилась ее "скрупулезная... верность обычному (обычному) социальному опыту". Однако произведения Остин были не совсем такими, как нравились ее романтичным и викторианским британским зрителям. Они хотели, чтобы "мощные эмоции [были] удостоверены вопиющим отображением звука и цвета в письменной форме". Викторианским критикам и зрителям понравились произведения таких писателей, как Чарльз Диккенс и Джордж Элиот. По сравнению с ними произведения Остина казались узкими и спокойными. Работы Остина снова печатались с конца 1832 или начала 1833 года. Ричард Бентли напечатал их в серии "Стандартные новеллы", и после этого они долгое время оставались в печати. Однако они не были бестселлерами. Саутэм описывает ее "чтение публики между 1821 и 1870 годами" как "минуту рядом с известной аудиторией для Диккенса и его современников".

Люди, которые читали Остина, считали себя умными читателями. Они были культурными немногими. Это стало известной темой критики Остина в девятнадцатом и начале двадцатого веков. Джордж Генри Льюис был философом и литературным критиком. Он говорил об этой теме в серии статей в 1840-х и 1850-х годах. Романы Джейн Остин" были опубликованы в журнале "Блэквуд" в 1859 году. Там Льюис похвалил книги Остина за "экономику искусства... легкую адаптацию средств к целям, без помощи (содействия) со стороны лишних элементов". Он также сравнивал ее с Шекспиром. Он утверждал, что Остин плохо придумывает сюжеты. Тем не менее, он все еще наслаждался драматическим качеством ее работ. Он сказал: "Пульс читателя никогда не пульсирует, его любопытство никогда не бывает интенсивным (очень сильным); но его интерес никогда не ослабевает (останавливается) на мгновение". Действие начинается, люди говорят, чувствуют и действуют, все, что сказано, почувствовал, или сделано стремится к запутыванию или распутыванию сюжета, и мы почти сделали актеров, а также зрителей (зрителей) из маленькой драмы".

Писательница Шарлотта Бронте любила писать Остина, потому что они были правдивы в повседневной жизни. Однако Бронте назвал ее "только проницательной (умной) и наблюдательной". Она говорила, что в ее творчестве не хватает страсти. Для Бронте работы Остина казались формальными и узкими. В письме, написанном Г.Х. Льюсу в 1848 году, Бронте сказала, что ей не нравится Гордость и Предрассудки. Она сказала:

Почему вам так нравится мисс Остин? Я озадачен этим вопросом... Я прочитала твою фразу, а потом получила книгу. И что я нашла? Точный дагерротипированный портрет банального (повседневного) лица; аккуратно огороженный, высококультурный сад, с аккуратными бордюрами и нежными цветами; но ни одного взгляда яркой физиогномики, ни открытой страны, ни свежего воздуха, ни голубого холма, ни бонни бека. Вряд ли мне хотелось бы жить с ее дамами и господами в их элегантных, но при этом замкнутых домах.

-Шарлотта Бронте

Джордж Генри Льюис, партнер Джорджа Элиота, сравнил Остина с Шекспиром.

европейские переводы XIX века

Вскоре после того, как работы Остина были напечатаны в Великобритании, они появились в некоторых европейских странах. Они начали появляться в 1813 году с французским переводом "Гордость и предрассудки". Вскоре за ними последовали немецкие, голландские и шведские издания. В Европу их не всегда было легко достать. Остин не был хорошо известен в России. Первый русский перевод романа Остина появился лишь в 1967 году. Произведения Аустена были переведены на различные европейские языки. Однако европейцы не считали ее работы частью английской романтической традиции. Отчасти это было связано с изменениями, внесенными переводчиками. Они вложили сентиментализм в произведения Остин. Они также не вложили в ее работы юмор и иронию. Поэтому европейские читатели чаще думали о стиле Уолтера Скотта как об английском романе.

Большие изменения, внесенные ее переводчиками, привели к тому, что Континент получил Остин иначе, чем в Британии. Например, французская писательница Изабель де Монтолье перевела несколько романов Остина во французский сентиментальный роман. В романе Монтолье "Гордость и предрассудки" оживленные разговоры (беседы) между Елизаветой и Дарси сменились спокойными, правильными. В работе Джейн Остин, Элизабет сказала, что она "всегда видела большое сходство в повороте [их] умов" (она и Дарси). Она говорит, что это потому, что они "не хотят говорить, если только [они] не ожидают сказать что-то, что удивит (удивит) всю комнату". Однако, это становится "Moi, je garde le silence, parce que je ne sais que dire, et vous, parce que vous aiguisez vos traits pour parler avec effet." (Мой, je garde le silence, parce que je ne sais que dire и т.д.). ("Я, я молчу, потому что не знаю, что сказать, а ты, потому что ты возбуждаешь свои черты для эффекта, когда говоришь.") Коси и Саглия объяснили: "Равенство разума, которое Елизавета воспринимает как само собой разумеющееся, отрицается (не дается) и вводится гендерное различие". Работы Остина рассматривались во Франции как часть сентиментальной традиции. Поэтому люди больше интересовались произведениями французских реалистов, таких как Стендаль, Бальзак и Флобер. В Германии к Остину также относились как к писателю-романтику.

Изабель де Монтолье перевела произведения Остина на французский.

1870–1930: Взрыв в популярности

Семейные биографии

В течение многих лет люди думали об Остине так же, как и о Скотте и Уэйли. Лишь немногие действительно читали ее романы. В 1870 году племянник Джейн Остин, Джеймс Эдвард Остин-Лай, написал и напечатал первую важную биографию Остин - "Мемуары Джейн Остин". Это изменило отношение людей к Остину. Когда она вышла в печати, популярность и критический авторитет Остина значительно возросли. Мемуары заставили людей думать о неподготовленном писателе, который писал шедевры. Люди думали, что Остин был тихой, неженатой теткой средних лет. Это заставило их почувствовать, что ее произведения безопасны для чтения уважаемыми викторианскими семьями. Мемуары заставили книги Остина снова печататься в большом количестве. Первые популярные издания вышли в 1883 году. Это была дешевая серия, напечатанная Рутледжем. За ними последовали издания с фотографиями, коллекционные наборы и научные издания. Однако критики по-прежнему говорили, что читать их должны были только те, кто действительно понимал глубокий смысл книг Остина. Однако после того, как Мемуары были напечатаны, критики в адрес Остина стали гораздо больше. За два года вышло больше, чем за последние 50 лет.

В 1913 году Уильям Остин-Лей и Ричард Артур Остин-Лей напечатали семейную биографию. Она была озаглавлена: Джейн Остин: Её "Жизнь и письма - семейный рекорд". Уильям и Артур были частью семьи Остин. Она была основана в основном на семейных бумагах и письмах. Биограф из Остина Парк Хонан описывает ее как "точную, стабильную (устойчивую), надежную и порой яркую и наводящую на размышления". Авторы отошли от сентиментального тона Мемуаров. Однако они не выходили далеко за рамки семейных записей и традиций, которые у них всегда были. Поэтому их книга предлагает только факты. Она не предлагает особого толкования.

Критика

В последней половине девятнадцатого века были напечатаны первые критические книги о творчестве Остина. В 1890 году Годвин Смит напечатал "Жизнь Джейн Остин". Это положило начало "новой фазе в критическом наследии". Это положило начало "формальной (официальной) критике". Люди начали фокусироваться на Остин как на писателе и анализировать пути, которые сделали ее писательницу особенной. Саутэм сказал, что критика Остин была гораздо больше около 1780 года. Он также сказал, что рецензии стали лучше. Однако его беспокоило "определенное единообразие" в них:

Мы видим, как романы хвалят за их элегантность формы и поверхностную "отделку"; за реализм вымышленного мира, разнообразие и жизненную силу (силу) их персонажей; за их пропитывающий юмор; за их нежную и догматическую нравственность и ее беспроповедническую доставку. Романы ценятся за их "совершенство". Тем не менее, это узкое совершенство, достигаемое в рамках домашней комедии.

Ричард Симпсон, Маргарет Олифант и Лесли Стивен были одними из лучших рецензентов. В рецензии на "Мемуары" Симпсон сказал, что Остин был серьезным, но ироничным критиком английского общества. Он начал с двух интерпретационных тем: использование юмора для критики общества и иронии как средства изучения морали. Он продолжил сравнение Льюиса с Шекспиром и написал, что Остин:

Начав с того, что она была ироническим критиком; она выражала свое суждение... не прямым порицанием, а косвенным методом имитации и преувеличения недостатков своих моделей. ... Критика, юмор, ирония, суждение не о том, кто выносит приговор, а о подражателе, который викториничает, высмеивая, являются ее характеристиками.

Эссе Симпсона не было известно. Оно не оказало большого влияния, пока Лайонел Триллинг не процитировал его в 1957 году. Маргарет Олифант была еще одним важным писателем, чья критика Остина не имела большого влияния. Она описывала Остин как "вооруженную "тонкой веной женского цинизма", "полную тонкой силы, остроты, утонченности и сдержанности (контроля)", с "изысканным чувством" "нелепости", "тонкое, но мягко говорящее презрение", чьи произведения очень "спокойны, холодны и увлечены". Подобная критика не получила полного развития вплоть до 1970-х годов. Именно тогда началась феминистская литературная критика.

Работы Остина печатались в США с 1832 года. Однако только после 1870 года американцы начали всерьез рассматривать работы Остина. Как говорит Саутэм, "для американских литературных националистов культивированная сцена Джейн Остин была слишком паллиативной, слишком сдержанной, слишком утонченной, слишком откровенно негероической". Остин был недостаточно демократичен для американцев. Кроме того, в ее книгах не было пограничных тем, которые часто появлялись в американской литературе. То, как американцы думали об Остин, было представлено в споре между Уильямом Дином Хоуэллсом и Марком Твеном. Благодаря его эссе, Хоуэллс помог сделать Остин гораздо более популярной. Однако Твен использовал Остина для аргументации против традиций англофилов в Америке. В своей книге "Следуя за Экватором" Твен описал библиотеку на своем корабле: "Книги Джейн Остин... отсутствуют в этой библиотеке". Только одно упущение сделает из библиотеки, в которой нет книги, неплохую библиотеку".

Джейнсайт

"Не могли бы мы... не позаимствовать у биографа мисс Остин название, которое любовь племянника дарит ей, и официально признать ее "дорогой тетушкой Джейн"?"

- Ричард Симпсон

Энциклопедия Британники изменила то, как они описывали Остин, по мере того, как она становилась все более и более популярной. В восьмом издании (1854 г.) ее назвали "элегантной писательницей". В девятом издании (1875 г.) она была названа "одним из самых выдающихся (замечательных) современных британских романистов". Остинские романы стали изучаться в университетах. Ее работы также стали выходить в истории английского романа. Большинство людей до сих пор считали ее "дорогой тетей Джейн", так как она была впервые представлена в "Мемуарах". Хауэллс прославил эту картину Остина своими эссе в журнале Harper's Magazine. Писатель и критик Лесли Стивен описала манию для Остина, выросшую в 1880-х годах, как "Остинолатрию". Только после того, как были напечатаны Мемуары, читатели полюбили Остина как личность. До этого литературная элита говорила, что наслаждение Остином показало, насколько они умны. Однако примерно в 1990-е годы они смутились, насколько популярными стали произведения Остина. Они стали называть себя "Джейн". Они хотели показать, что они отличаются от людей, которые, как они думали, не понимают Остина должным образом.

Американскому романисту Генри Джеймсу нравился Остин. Однажды он сказал, что она была так же велика, как Шекспир, Сервантес и Генри Филдинг - "прекрасные художники жизни". Но Джеймс считал Остина "бессознательным" художником, который был "инстинктивным и очаровательным". В 1905 году Джеймс заявил, что ему не нравится общественный интерес к Остину. Он говорил, что это больше, чем заслуживают "внутренние заслуги (ценность) и интерес" Остина. Джеймс сказал, что это было в основном из-за "жесткого ветерка рекламы, ... специальных букмекерских духов". ...тело издателей, редакторов, иллюстраторов, производителей приятной путаницы журналов; которые нашли свою "дорогую", нашу дорогую, дорогую всем, Джейн ... к своему материальному предназначению, ... к красивому воспроизведению во всем разнообразии того, что называется со вкусом, и в том, что, казалось бы, доказывает свою продаваемость, к форме".

Реджинальду Фарреру, британскому писателю-путешественнику, не понравился сентиментальный образ "тети Джейн". Вместо этого он хотел по-новому изучить вымысел Остина. В 1917 году он опубликовал длинное эссе в ежеквартальном обзоре. Джейн Остин ученый А. Уолтон Литц назвал его лучшим единичным введением в ее работы. Саутэм называет его "Джейн Остин" без поклонения. Фаррер утверждал, что Джейн Остин не была без сознания (не согласна с Джеймсом). Он сказал, что она была писательницей с большой концентрацией внимания и резкой критикой своего общества. Он назвал ее "сияющей и безмятежной", "бесстрастной и в то же время безжалостной", "со стальной строгостью, неизлечимой строгостью ее суда". Фаррер был одним из первых критиков, кто увидел в Остине подрывного писателя.

Марк Твен был одним из американских критиков Остина (ок. 1907).


Джеймс Эдвард Остин-Лай написал картину Остина для Мемуара. Он смягчил ее образ. Он хотел понравиться викторианской публике и принять ее.